ВЛИЯНИЕ РЕЛИГИОЗНО-КОНФЕССИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ НА ФОРМИРОВАНИЕ ГРАЖДАНСКОЙ ОБЩНОСТИ В РЕСПУБЛИКЕ КАЗАХСТАН.

04.06.2021



ВЛИЯНИЕ РЕЛИГИОЗНО-КОНФЕССИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ НА ФОРМИРОВАНИЕ ГРАЖДАНСКОЙ ОБЩНОСТИ В РЕСПУБЛИКЕ КАЗАХСТАН.
<1763> Булуктаев Ю.О. д.п.н., почетный сотрудник КИСИ при Президенте РК, г. Алматы buluktaev49@mail.ru Если под гражданской общностью понимать общность граждан конкретного государства, действующую в качестве коллективного субъекта , то следует признать, что формирование гражданской общности в Казахстане - это многоаспектная проблема, имеющая объективную и субъективную стороны, экономические, социальные, политико-правовые, духовно-культурные и личностные основания. В современной социальной реальности наиболее актуальными становятся факторы и тенденции качественного изменения гражданской общности как коллективного субъекта. При этом для Казахстана важным является то, что процесс формирования гражданской общности для большинства населения страны был сопряжен со сменой гражданской принадлежности с «советской» на «казахстанскую» («казахскую»). И одним из важнейших факторов, оказывавших и продолжающих оказывать влияние на процесс гражданской интеграции и формирование гражданской общности, является религия. Действительно, динамика формирования гражданской общности определяет смысловые и содержательные критерии гражданской самоидентификации, среди которых определенное место занимает религиозно-конфессиональная идентификация. После языка религия – это второй, по определению С. Хантингтона, маркер, отделяющий людей одной культуры от представителей другой. Религия является формой осознания (в мифах) и средством упрочения (в ритуалах) социального единства. При этом она, так же как право и мораль, является институтом, оказывающим воздействие на поведение людей, является институтом, реальной силой, определяющей состояние общества. Механизм идентификации через религию описан Фрейдом в его психоаналитической интерпретации мифа “Святой Руси”: «Каждый христианин любит Христа как свой идеал и, кроме того, чувствует себя связанным идентификацией с другими христианами. Но церковь требует от него большего. Он, сверх того, должен идентифицироваться с Христом и любить других христиан так, как любил их Христос. Таким образом, церковь в обоих случаях требует восполнения либидинозной позиции, данной массообразованием». В том решении, которое в своей работе “Об общественном договоре” (1762) обосновывает Руссо, и зарождается тезис о религии как интегрирующем общество факторе: «Государству важно, чтобы каждый гражданин имел религию, которая заставляла бы его любить свои обязанности». Руссо имеет в виду “гражданскую религию”: «здесь дело идет не о религиозных догматах в собственном смысле, но о чувстве общественности, без которого невозможно быть ни хорошим гражданином, ни верным подданным». Если речь идет о религии как интегрирующем общество факторе, то логично представить и научное истолкование гражданской интеграции. Интеграция является фундаментальным свойством социальной системы. Она обеспечивает необходимый уровень внутригрупповой этнической и религиозной солидарности членов общества и необходимый уровень их лояльности по отношению друг к другу и по отношению к системе в целом. В 1997 году государственный подход к этому явлению выразил первый Президент РК Н.А. Назарбаев: «Отделяя государство от религии, мы не собираемся ограничивать свободу конфессий, вероисповедания. Мощное духовное начало, непреходящие нравственные ценности, присущие большинству религий, заслуживают поддержки, равно как и взаимоуважительные межконфессиональные отношения». Основным элементом гражданского общества является отдельно взятая личность. А ее самовыражению, реализации интересов, целей, устремлений призваны содействовать различные институты, организации, группы. Среди них значительная роль отводится религиозным организациям. Рассмотрим динамику численности религиозных организаций. В постсоветском Казахстане отмечается своего рода религиозный ренессанс: наряду с усилением позиций существовавших религиозных конфессий (ислам, православие, католицизм, лютеранство и др.) наблюдается большое количество новых. В 2011 году в Казахстане было зарегистрировано 32 конфессии и более 20 деноминаций. Всего они составляли 4 430 религиозных объединений и групп, 3 839 из которых были зарегистрированы как юридические лица или филиалы, а 559 — как малочисленные группы. Все эти религиозные объединения владели и пользовались 3 369 культовыми сооружениями. Однако позднее, в конце 2011 года был принят новый закон «О религиозной деятельности и религиозных объединениях». В стране произошел ряд террористических актов. Поэтому государством были ужесточены требования к религиозным объединениям, и была проведена их перерегистрация. В течение 2012 года количество религиозных объединений сократилось до 3 088, которые представляли 17 конфессий. После 2012 года в Казахстане опять начался рост количества объединений. На сегодняшний день (в 2020 году) в Казахстане зарегистрировано 3818 религиозных объединений, охватывающих 18 конфессий. Из них: 2685 - исламские, 342 - православные, 86 - католические, 592 - протестантские, 60 - Свидетелей Иеговы, 24 - Новоапостольская церковь, 11 - общество сознания Кришны, 7 – иудейские, 6 - бахаи, 2 - буддизм, 2 - церковь Иисуса Христа Святых последнего дня (мормоны), 1 - муниты. По экспертным оценкам, подавляющее большинство реально и номинально верующих в Казахстане – мусульмане-сунниты ханафитского мазхаба, представленные казахами, узбеками, уйгурами, кыргызами и др., а также православные христиане, представленные русскими, украинцами, белорусами. Среди мусульман есть крайне незначительное число приверженцев шиизма (в азербайджанской и таджикской среде). Среди католиков преобладают поляки и немцы, среди протестантов – немцы и корейцы. Об уровне религиозности казахстанцев большинство экспертов судит по результатам социологических исследований, коих за годы независимости проведено было немало. Результаты опросов свидетельствуют о том, что в постсоветское время произошли значительные изменения в массовом сознании людей, количество атеистов значительно сократилось, а верующих - возросло. При этом стратификация групп казахстанского общества по отношению к религии остается неизменной: «…соблюдающие все религиозные установления; верующие, но не участвующие активно в религиозной жизни; не верующие, но соблюдающие обряды по традиции; не верующие, но уважающие религию; противники религии (атеисты); равнодушные к религии (агностики)». Среди верующих выделяют активно и пассивно верующих. Значительным является число тех, кто просто соблюдают обычаи по традиции. Данные социологического исследования, проведенного в 2015 году, показывали, что 75,7% молодых людей в возрасте 18–29 лет называли себя в той или иной степени верующими; 16,7 % – не считали себя верующими; 7,6 % – затруднились ответить. Согласно результатам опроса, проведенного Научно-исследовательским центром «Молодежь» в 2019 г., доминирующая часть молодых граждан страны относят себя к верующим, однако это не значит, что они выполняют религиозные предписания. И по сей день сохраняет актуальность заключение сотрудников Центра гуманитарных исследований г. Алматы, данное ими еще в 2006 году при подведении итогов изучения уровня и глубины религиозности населения Казахстана: «во-первых, количество верующих в РК завышено; во-вторых, присутствует облегченное (аморфное, поверхностное) отношение к вере: часто все сводится к отправлению обрядов. Значителен объем «околорелигиозной» среды, придерживающейся мнимой религиозности – «вроде верю, а вроде нет». Приведенные данные подтверждают тезис о том, что самой значительной по распространенности и влиятельности в Казахстане религией является ислам. С каждым днем он приобретает все большее влияние на граждан. И потому, если рассматривать процесс религиозного возрождения как один из механизмов гражданской интеграции, то особое внимание при выработке политики по укреплению внутриполитической стабильности и воспитанию гражданственности следует уделять процессу исламского возрождения. Ведь ислам оказывает существенное влияние на конфессиональные ориентации и самоидентификацию, прежде всего казахстанской молодежи. В своем выступлении на седьмой сессии Ассамблеи народов Казахстана 15 декабря 2000 года первый президент РК Н. Назарбаев отметил, что нельзя допустить, чтобы понятие “ислам” ассоциировалось с политическим экстремизмом: «Нужна четкая грань между исламом как мировой религией и действиями экстремистов, называющих себя мусульманами. Если не будет понимания этого, то в обществе может появиться исламофобия, которую допускать нельзя, потому что религиозный мир в нашей стране есть важнейшее условие культурного диалога, его необходимое и достаточное условие». Следовательно, влияние исламского фактора следует рассматривать не с точки зрения о том, совместим ли ислам с тенденциями современного политического развития государства, а с точки зрения, какой ислам и как может воздействовать на процесс гражданской интеграции в Казахстане. В последнее время участились случаи, когда религиозная молодежь пытается отвергнуть казахские традиции, пропагандируя культуру арабских стран. Автор ряда религиозных трудов, проректор Египетского университета исламской культуры «Нур-Мубарак» Кайрат Курманбаев счел необходимым внести ясность в вопросы традиций и религии. По его мнению, до прихода ислама у арабов были свои традиции, в которых позже изменились содержание и цели. Поэтому большинство арабских традиций нельзя считать истинно исламскими и тем более культивировать их в Казахстане: «Если вам кто-то говорит об исламе и при этом сводит на нет казахские традиции, вы находитесь в опасной среде». Казахстан – светское государство, которое провозгласило свободу вероисповедания. В стране ведется политика уважения всех традиционных мировых религий. Позволяет ли людям идентификационная модель светского государства осознавать (или не осознавать) себя полноправными гражданами своей страны, чувствовать свою принадлежность к определенной гражданской общности, жить в согласии с людьми, принадлежащими к другим культурам, имеющими различные взгляды и убеждения? Ведь структура такого явления как «идентичность» отражает не только индивидуальность самого человека, но и его направленность на социальное окружение. В казахстанском медиапространстве все чаще стали появляться публикации, содержание которых явно не нацелено на консолидацию гражданского сообщества. К примеру, широкий резонанс в социальных сетях вызвала статья под заголовком «К 2030 году русских в стране практически не останется». Как отмечает ее автор политолог Асхат Касенгали, подавляющее большинство уехавших не казахи, а представители славянских национальностей. В подобной статистике, по его мнению, есть позитивная тенденция — 80% переселенцев молодые люди. И очень хорошо, что страну покидают молодые славяне: «Молодежь едет учиться или работать. Это хорошо для нас. Во-первых, если они останутся в стране, будут рожать детей, тем самым увеличивая прирост других национальностей. Во-вторых, человек должен жить у себя на родине». По официальным данным, за январь-июнь 2020 из Казахстана уехали 10 997 человек. И это даже несмотря на ограничения карантинного режима. Из них 9,8 тыс. выбрали страны СНГ: Россию — 9,5 тыс., Узбекистан – 131 человек, Беларусь– 101, Кыргызстан– 33, Украину – 22. В Азербайджан уехали 16 человек. Рассуждая о возможностях религии в снижении уровня вызовов и угроз современности, казахстанский исследователь Анатолий Косиченко отмечает: «Идентификационная модель светского государства предполагает такое взаимоотношение светского и религиозного, при котором их взаимное влияние приведет к усилению общества в одних областях (культура, правосознание, социальная устойчивость, межрелигиозное и межнациональное согласие и сотрудничество) и ослаблению в других (межнациональные и межрелигиозные конфликты, иные негативные тенденции и очаги напряженности в обществе)». Его поддерживает в этом узбекский эксперт Бахтиер Эргашев: «В институциональном плане религиозный конструкт представлен, как сложное взаимодействие идей и течений внутри современного ислама, организаций, представляющих различные толкования ислама, официальных и неофициальных религиозных структур. Все эти конструкты работают на усиление противоречий внутри центрально-азиатских обществ. Они способствуют формированию внутренних разъединительных линий по линии: язык, национальность vs равенство языков и формирование многонациональных обществ; исламское возрождение, усиление клерикализма vs светские ценности; традиционные ценности аграрного, рурального характера vs ценности городского, урбанизированного характера; ценности западного, постхристианского характера, свойственные постиндустриальному обществу vs ценности консервативные, незападные, свойственные доиндустриальному обществу. Эти глубинные противоречия приводят к опасной черте ломки существующих/сложившихся в постсоветский период структур». Аналитик предсказывает, что демографические процессы в ЦАР приведут к тому, что во всех странах региона уже через пятнадцать-двадцать лет титульные народы будут составлять не менее 80 % населения. И вопросы мирного и гармоничного сосуществования титульного большинства и национальных меньшинств в этих условиях усложнятся. Одновременно это приведет автоматически к росту исповедующих или заявляющих о своей принадлежности к исламу людей, прежде всего молодых. Что поставит уже во временном горизонте в 15-20 лет вопрос о реальности существования светского государства, с его основополагающим принципом отделения религии от государства. Некоторые эксперты считают, что главной причиной возможного политического кризиса в Казахстане могут быть столкновения на этнорелигиозной почве, их сложно предугадать, возникают они внезапно и разгораются быстро. Серьезные проблемы могут создать радикально настроенные религиозные меньшинства, особенно салафиты, количество которых не уменьшается, и с которыми работают внешние силы. Слово «салаф» на арабском языке означает «предшествие, прежде». Это идеологическое течение, появившееся в начале XII века, которое считает времена первоначальной мусульманской общины «золотой эпохой» и стремится на этой основе выстроить общественные отношения. Салафиты считают этот путь «чистой религией». Идеология салафизма не признает другие религиозные мазхабы, суфийские учения. В настоящее время салафизм является официальной религией и политико-идеологической доктриной Саудовской Аравии. Среди казахстанцев есть адепты и других псевдорелигиозных деструктивных религиозных течений. Несмотря на то, что их деятельность на территории Казахстана признана судом экстремистской и незаконной. По последним данным, в Казахстане запрещена деятельность 23 религиозных организаций, среди них такие, как «Аль Каида», «Исламское движение Восточного Туркестана», «Таблиги Джаамат», ИГИЛ, «Жамаат моджахедов Центральной Азии», «Братья мусульмане». В обществе ведутся дискуссии на такие темы, как: «Какое будущее ждет Казахстан – религиозное или светское?»; «Исламизация населения - благо или угроза для Казахстана?». Мнения и суждения многополярные, поскольку, по мнению ученых, в Казахстане религиозность подвержена динамической изменчивости, содержит конфликтогенные риски, находится в фокусе акцентированных интересов государственной политики, инкорпорирована в повседневность. Сложность ситуации обусловлена отсутствием измеримых индикаторов, социальной статистики, недостаточностью дисциплинарных исследований. Сказывается отсутствие последовательности, преемственности, системности принимаемых решений в сферах, влияющих на мировоззренческий контекст жизни общества. Состояние и тенденции функционирования сознания казахстанцев в аспекте его нерелигиозной и религиозной компонент практически не исследовано. Недостаточность представлений о динамике современных процессов способствовало появлению мифологем об институте религии как средстве, которое может сформировать аксиологический контекст жизни общества. В целом, идентификация выступает как процесс и итог отождествления индивидом себя с социальной группой, помогающей ему эффективно овладевать различными видами социальной деятельности, усваивать и преобразовывать социальные нормы и ценности, принимать социальные роли. Проблему идентичности можно понимать, как выбор в процессе установления своей принадлежности к той или иной группе или иной человеческой общности. В этом контексте речь следует вести о гражданской, профессиональной, этнической, национальной, религиозной идентичности личности. Выбор религиозной идентичности, безусловно, влияет, и будет продолжать оказывать воздействие, как на проблему соотношения различного рода идентичностей, так и на процесс формирования гражданской общности в Казахстане. Каков будет результат этого выбора – покажет время.